Замгубернатора Днепропетровской области рассказал “Обозревателю” об отношениях с Коломойским, Ярошем, Семенченко и логике ватника Царева.
– Как вам удалось обуздать сепаратистские настроения в Днепропетровске?
– Когда многоуважаемый Сергей Алексеевич (Тарута. – Ред.) рассказывает иностранным журналистам, что легко рассуждать о болезни с температурой 36,6 (это он нас так красиво “подрезал”) или: “Им легко, у них не родился Янукович”, я отвечаю: “Зато у нас родился Царев”. Коренной днепропетровчанин, у которого тут дом, бизнес, свиньи. Он в Днепропетровске возглавлял до Вилкула Партию регионов, потом Вилкул его подвинул: подполз к Папе… Олег много попил у нас крови и продолжает это делать до сих пор.
– Вы говорили, он вас заказал…
– Это правда. Был эпический ночной разговор, когда господин Марков (экс-нардеп, лидер пророссийской партии “Родина”) в пьяном состоянии позвонил Игорю (Палице. – Ред.), и сказал: “Мы тут сидим с Олегом (Царевым. – Ред.)… Передай Филатову с Корбаном (Геннадий Корбан – бизнес-партнер и тоже замглавы Днепропетровской ОГА – ред.), что им все, писец. Игорь говорит: “Ну хорошо, передам”. И тот тоже рядом варнякал, что мне писец. Потом пошла цепь покушений.
– Так Царев не просто угрожал, он киллеров прислал?
– Стрельнуть они не успели, но подготовка была. На стадии организации попытки были пресечены, и это не пиар, как покушения на Юлию Владимировну. Один раз они выслали к нам человека с 2 кг. аммонита и хотели сделать фугас с гвоздями, чтобы нас взорвать. Аммонит нашли у него в гараже. Человек говорит, что ему навязали задачу из окружения Царева. Следствие идет.
Второй случай: прислали двух людей с 6 гранатометами. Хотели сделать “двойники”: два парных выстрела по первому этажу ОГА, где сидит Береза (Комбат “Днепра” – Ред.), по 7-му, где сидит Корбан. А потом еще переместиться, и по транспортным коммуникациям сделать выстрелы. Эти болваны, которые к нам приехали, не показывают на Царева пальцем, но говорят на людей, которые снабжали оружием и входили в окружение Царева, идет расследование. Есть другая инфа – что пытаются проникать к нам диверсионные группы. И есть агентурные данные, что Царев причастен. Рано или поздно его поймают. У него нет выхода – только Россия или Крым. Потому и ошивается в Ровеньках, в Свердловске. Оттуда – шмыг, и можно спрятаться в России. Страшновато стало в Луганске и Донецке. Психология ватника для меня парадоксальна. У этого животного дети учатся в Европе, а он про русский мир рассказывает.
– И все-таки, почему в Днепропетровске мир, а на Донбассе война?
– Во-первых, ментально между Донецком и Днепропетровском есть разница. Я не хочу быть неполиткорректным, но в Днепропетровске коммунистам не удалось создать “хомо советикус”, в отличие от Донбасса.
Вообще, поймите, все эти разговоры об особом пути Юго-востока, “Новороссии” – это плод больной фантазии российской пропаганды, не более того. Ментально Днепропетровск, наверное, даже больше похож на Одессу, чем на Донецк. У нас сложный город – евреи, армяне, азербайджанцы… Большая мусульманская община – порядка 70 тысяч человек. Все между собой выясняют отношения, что-то делят, но при этом всегда в Днепропетровске удавалось договориться по-хорошему.
Поэтому, когда меня спрашивают, почему у вас не рвануло, как на Донбассе… Я обычно отвечаю, что даже не хочу об этом думать, и всех уверяю, что у нас это просто не могло произойти.
– В чем причина?
– На мой взгляд, главной причиной является то, что наша команда не игралась с огнем. В отличие от донецких и луганских “элит”, которые пытались инспирировать сепаратистское движение. Они хотели приготовить себе вкусный ужин, а в результате сожгли родную хату.
Мы сразу заняли открытую проукраинскую позицию. Мы не требовали себе никаких преференций, дотаций или льгот от центрального правительства, а сразу сказали, извиняюсь за выражение: “Мы, не будем сидеть одной жопой на двух стульях”. И это был очень мощный сигнал для местной общественности.
Во-вторых, мы объединили вокруг себя проукраинские силы. В первый же день, когда мы пришли на работу, когда здание ОГА было полностью захвачено протестующими – там сидела “самооборона”, “Правый сектор”, стояли бутылки с зажигательной смесью, палки, щиты… Мы зашли, первыми инициировали с ними встречу, и потом фактически эти патриоты превратились в целый департамент облгосадминистрации. Вот как они здание захватили, так из него и не вышли! До сих пор там сидят!
– То есть, вы с ними сейчас делите власть?
– Фактически, да! И я вам скажу, это лучшие силы общества. На самом деле понятно, что там много городских сумасшедших, площадных революционеров, но…
– Может быть, проблема донецких в том, что они не захотели делиться властью с проукраинскими силами? Тот же Тарута и компания…
– Так у них и власти уже нет!.. Вообще, мне про феномен донецкого житья-бытья тяжело говорить. Знаете, как Эрих Фромм говорит: “Свобода – это ответственность”? Так вот, на людей свалилась свобода, а они не знали, как ей распорядиться. У них был ментальный “папа” Янукович, который исчез неизвестно куда, и второй ментальный “папа” Ахметов ушел в сторону и себя фактически дискредитировал. А без папы они жить не могут, он у них в голове заместился Путиным.
Плюс бедность, плюс неуслышанность властью, плюс криминальная революция… Этот адский клубок распутать без силы оружия уже невозможно.
И у нас было, по факту, то же самое. Просто мы этими проблемами занимались систематически, каждый день. Опять же, не совсем корректно обсуждать коллег, но я в первые дни звонил своим донецким друзьям и спрашивал, где Сергей Алексеевич (Тарута – прим.ред.). “Вы знаете, но он обычно в Донецке не бывает, он в основном в Киеве…” И даже ни разу не удосужился встретиться с депутатами облсовета.
Мы-то встречались со всеми, включая откровенно больных людей. Коломойский разговаривал даже с господином Труховым (лидер “Днепропетровской русской общины” – прим. ред.), который лечился в психоневрологическом диспансере – у него даже справка есть! Сейчас он, правда, выступает на “Россия 24”
– А чья была идея сделать ставку на правых радикалов?..
– Нет, подождите, вы не правы. Это не так, мы объединили вокруг себя всех людей, которые были проукраински настроены. Я вам скажу, в “Штаб національного захисту” вошли все политические партии, организации и активисты, настроенные либерально-демократически.
Грубо говоря, есть крыло наиболее радикальное – “Правый сектор”, а туда дальше – вплоть до экологов и феминисток. Все разные, все странные, все выясняют отношения. Но у всех есть гиперцель – это территориальная целостность государства.
– А антипатриотов вы пытались “слышать”?
– Мы пытались слышать и антипатриотов, но частично наша попытка потерпела фиаско. Потому что очень многие люди, которые были у меня в кабинете, сейчас бегают по Луганску и Донецку с автоматами и посылают по нашу душу диверсионные группы.
С самого начала было понятно, что эти люди недоговороспособны. Но пока мы с этими людьми вели разговоры и кружили хороводы, мы укрепляли силовую вертикаль.
– Вы выигрывали время?
– Да. В тот день, когда в Донецке сожгли облвоенкомат, в Днепропетровске был развернут добровольческий мобилизационный пункт по набору в армию. Уже есть разница, понимаете? Мы все время шли на шаг вперед.
Да, были и решения, может быть, неординарные, когда мы пророссийским силам предоставили даже помещения в ОГА.
Все говорили: “Ну как это так?”
А мы отвечали: “Послушайте, пусть лучше сидят добровольно, чем бегают и захватывают, как в соседних областях”.
Мы играли. Да, мы обманывали, да, мы разделяли, да, мы подкупали… Многие нас не услышали, теперь приедут назад домой в гробах.
Парадокс заключается в том, что у всех, кто там сейчас бегает с автоматами, здесь живут семьи, их дети ходят по улицам, и мы их не преследуем. Если бы мы на самом деле были “хунтой”, они бы все поехали в фильтрационные лагеря! И те, кто сейчас находится по ту сторону занавеса, очень хорошо бы подумали, стоит ли подобными вещами заниматься.
– В Днепропетровске не сдали прокуратуру и СБУ, как это произошло в Донецке и Луганске. Это было непросто сделать?
– У нас тоже была попытка захвата СБУ, просто этого никто не знает. Были уже запущены вербовщики по городам, которые предлагали люмпенам по 500 долларов. Мы через криминальную вертикаль вычислили, кто это. И патриоты со сложным прошлым позвонили им, и сказали, смотрите: “Если вы продолжите ваши фейерверки, это может закончиться тем, что вас не найдут”. И у них пропало желание. Но некоторые экипажи успели выдвинуться. Их потом ловили.
Плюс – 7 апреля у нас была попытка захвата ОГА. Когда она происходила, половина сотрудников “Беркута” надела георгиевские ленточки. Силами охранных фирм, “Правого сектора”, активистов и самообороны нам удалось удержаться. Я вам скажу, что если бы не наши люди, мы бы не сделали и 10-й части того, что нам удалось. С другой стороны – наша заслуга в том, что мы собрали вокруг себя этих людей и смогли в себя влюбить их. Многие с опасением к нам относились.
– А Ярош влюблен в Коломойского?
– С Димой сложные отношения. В том, что он, безусловно, мужественный человек и патриот – в этом нет никаких сомнений. Все эти разговоры о том, что он агент ФСБ… Чушь. У Димы есть зона комфорта, и она в том, что он человек войны и действия. Ему скучно пребывать внутри политического процесса и договоренностей. Поэтому он убежал в зону АТО. А отношения у нас сложные… Но это такие отношения, которые невозможно предать…
Был момент, когда кроме “Правого сектора” у нас не было никаких союзников. Ложь, что Коломойский его позвал или купил. Это было Димино решение. Он почувствовал этот момент, что фронт и решающая битва будет в Днепропетровске и приехал к нам.
ПС крайне неоднороден. Там есть нормальные и сумасшедшие. Даже был такой демарш: я пригрозил им, что если они не успокоятся, заявлю на всю страну, что ПС – сброд. Они мне после этого звонили: “Мы тебе набьем твою губернаторскую рожу”. Но это так… Мы можем ругаться, но у нас мужские отношения.
Как и с Семенченко. Семен пришел к нам с улицы, сказал: “Здрасьте”, и мы его поддержали. Помню, когда у него было всего 60 человек – раздетых, разутых, разоруженных, а первое оружие он добывал ночными вылазками на блокпосты. Мы им дали стол, кров. И тоже были нюансы. Когда Семен сделал налет на “ДНР и поймал несколько цыган, которые входили в “ДНР”, а вслед за ними приехало к нам в область 5 автобусов с автоматчиками, мы ему сказали: “Извини, но твои махновские вылазки навлекают на нашу голову проблемы”. Мы поругались, потом помирились. А потом Семен ушел в Новые Петровцы и сейчас он большой человек.
– Кроме внешнего конфликта, в Украине есть масса внутренних. Пинчук, Левочкин… Как думаете – чем эта война может вам грозить и чем для вас закончится?
– У нас в регионе по социологии рейтинг выше 60%. По Украине мы не делали социологии, так как пока не приняли решение – идем ли мы в политику. Игорь Коломойский – специфический человек, которого лучше не трогать. Он увлекается и может крепко дать сдачи. Но, положа руку на сердце, мы ж не начинали всего этого. Вот им всем неймется – фирташам, ляшкам, пинчукам, окружению Петра Алексеевича… Обливают нас грязью, рассказывая, что мы создали частную армию… Как папуасы перед костром себя накачивают, а мы по-булгаковски, как кот Бегемот – сидим себе, примус починяем. По 22 часа на работе.
Больно смотреть на то, что товарищи типа Виктора Пинчука, которые не дали ни копейки на защиту страны, еще позволяют себе что-то гавкать по ТВ. Что-то там, что мы украли Рудыка (председатель Государственного агентства земельных ресурсов Сергей Рудык прибыл в Днепропетровск для представления нового руководителя госземагентства области Вадима Чувпила, но против этого назначения выступила общественность – Ред.)…
С этим Рудыком вообще смешно получилось. Он – глупейшее создание. Вместо того, чтобы выкрутится из истории с поездкой в Днепропетровск героем, он начал раздавать интервью, что мы опоили его мочегоным. Теперь уже можно признаться. Глава Держкомзема оказался не только мелким жуликом, но еще и трусом. Испортил себе костюм “Корнелиани”. И без всяких таблеток. Лучше бы уж молчал. Вообще, конечно, уровень интеллекта и моральных качеств многих представиьтелей “истеблишмента” просто поражает. Он теперь может каждое утро, подходя к зеркалу чистить зубы, напоминать себе, что он идиот.
Борис Филатов: “Между Донецком и Днепропетровском есть разница”
